![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Умер Ричард Пайпс, выдающийся историк России и СССР.
Если кого интересует что было, что будет, чем сердце успокоится, то срочно читать книги:
Россия при старом режиме
Русская революция.
Пайпс был среди редких антисоветчиков, которые всерьез участвовали в Холодной войне. Почти все остальные политики не понимали сути СССР, и сдуру пытались идти на компромиссы. Многочисленные левые идиоты соотечественники его травили, пока развал СССР не показал его правоту. А нынешние события это показали еще лучше. Первая книга написана в 1974, он описал внутреннюю логику, которая объясняет изменения россии после 2000 года гораздо лучше, чем современники.
Материал Свободы о нем.
Много интересного, к примеру цитата:
«Я увидел воочию, как функционирует государственный аппарат, как он принимает решения впопыхах, без должных знаний и продумывания последствий своих шагов. Моя оценка Рейгана, однако, была весьма высокой…»
Это в продвинутом США. Что творится в СССР/россии так и думать не хочется. Это на тему сверхмудрого государства, благотворно влияющего на экономику. Мизес на эту тему говорил еще раньше, исходя из функций и логики действий чиновника.
Для затравки пара цитат
«князь И. А. Хворостинин, живший в начале XVII в. На этого аристократа донесли властям, что он не соблюдает православного обряда, держит у себя в библиотеке латинские книги, зовет царя деспотом и сетует, что «на Москве людей нет, все люд глупый, жить тебе не с кем». Он бил челом, чтоб ему позволили уехать в Литву, в чем ему отказали, и кончил высылкой в далекий северный монастырь.»
Несколько веков прошло, а ничего не изменилось. Хоть и аристократ, выездную визу не дали. Даже близкая Литва уже бесконечно далекая Европа. Ну и закончилось традиционно плохо.
Или вот.
«…Весной 1874 г. несколько тысяч молодых людей, вдохновленных этими идеями, бросили ученье и отправились в народ. Здесь их ожидало разочарование. Мужик, знакомый им в основном по художественной литературе и полемическим трактатам, не желал иметь дела с явившимися его спасать студентами-идеалистами. Подозревая низменные мотивы (с которыми он единственно был знаком из своего опыта), он либо игнорировал их, либо передавал их уряднику. Однако худшее разочарование было связано не с враждебностью мужика, которую можно было списать за счет его темноты, а с его нравственными устоями. Радикальная молодежь с презрением относилась к собственности, особенно та часть ее, которая происходила из состоятельных семей; тяга к обогащению ассоциировалась для нее с отвергнутыми ею родителями. Посему она идеализировала сельскую общину и артель. Мужик же, перебивавшийся с хлеба на воду, смотрел на вещи совсем иначе. Он отчаянно стремился разжиться собственностью и не отличался особой разборчивостью в методах ее приобретения. По его представлениям, новый общественный строй должен был быть устроен так, чтобы он мог занять место помещика-эксплуататора. Интеллигенты могли предаваться разговорам о бескорыстном братстве, находясь на иждивении у родителей или у правительства (дававшего им стипендии) и поэтому не имея нужды конкурировать друг с другом. Мужик же вечно боролся за скудные ресурсы и оттого смотрел на конфликт (в том числе с применением силы и обмана) как на вполне нормальное явление.»
Тут прекрасно описано представление о реальности вообще, и о мужиках в частности. Как же они мне напоминают чудаков, топящих за «базовый доход». Эта же логика привела к появлению бандитов в 90е.
Есть и про упоминавшуюся вчера Финляндию
«Правительства Московии и Российской Империи обычно не торопились ломать административный аппарат, имевшийся на завоеванных территориях. Как правило, они предпочитали оставлять все более или менее по-старому, по крайней мере на какое-то время, и удовольствовались перенесением в Москву или Петербург лишь центрального управления. В разные периоды в России существовали районы с самоуправлением, над которыми бюрократия осуществляла только номинальный контроль. В царствование Александра I, когда территориальная децентрализация достигла наивысшей точки, обширные области империи обладали хартиями, которые давали их обитателям гораздо большую свободу политического самовыражения, чем в любой части собственной России. При этом государе Финляндия и Польша имели конституцию и национальные парламенты, обладавшие законодательной властью в своих внутренних делах. Курляндия и Ливония управлялись в соответствии с грамотами, первоначально данными шведами, затем подтвержденными Петром I и практически обеспечивавшими этим провинциям самоуправление. К кочевникам Сибири и Средней Азии относились весьма либерально, и постороннего вмешательства в их жизнь почти не было. Евреи также пользовались в черте оседлости автономией через посредство своих религиозных общинных организаций, называвшихся кагалами. Однако если разобраться в том, какие обстоятельства вызвали эти исключения из господствующего в стране централизма, то окажется, что, как правило, решающей причиной их было не признание за нерусскими национальностями некоего «права» на самоуправление, а административное благоразумие и нехватка персонала. На протяжении всей своей истории русская империя развивалась в направлении, диаметрально противоположном ходу эволюции Англии и Америки, неуклонно тяготея к централизму и бюрократизации. По мере роста правительственных органов автономия меньшинств и их территория под тем или иным предлогом урезались, так что к началу XX в. от этой автономии почти ничего не осталось. Польская конституция была отменена в 1831 г., а действие финской было практически приостановлено в 1899 г.; хартии Курляндии и Ливонии были основательно выхолощены, а азиатских кочевников и евреев полностью подчинили русским губернаторам. Накануне революции 1917 г. лишь среднеазиатские протектораты Хива и Бухара все еще сохраняли автономный статус, но их ликвидировали и включили в состав России сразу же после того, как в этом районе пришло к власти новое, коммунистическое правительство.»
Пара мыслей. Если невероятно схожие настроения полуторавековой давности привели к революции 1917, то и нынешние настроения приведут к чему-то подобному. Времена более вегетерианские, масштаб поменьше, так что я надеюсь жертв будет радикально меньше. Так что у нас есть пара десятилетий, чтобы запастись попкорном.
А вот для Украины ситуация туманная. С одной стороны, благодаря независимости и Майдана удалось избежать гарантированного кризиса. С другой – несколько веков оккупации и православие просто так не проходят, так что бурного роста тоже точно не будет.
Если кого интересует что было, что будет, чем сердце успокоится, то срочно читать книги:
Россия при старом режиме
Русская революция.
Пайпс был среди редких антисоветчиков, которые всерьез участвовали в Холодной войне. Почти все остальные политики не понимали сути СССР, и сдуру пытались идти на компромиссы. Многочисленные левые идиоты соотечественники его травили, пока развал СССР не показал его правоту. А нынешние события это показали еще лучше. Первая книга написана в 1974, он описал внутреннюю логику, которая объясняет изменения россии после 2000 года гораздо лучше, чем современники.
Материал Свободы о нем.
Много интересного, к примеру цитата:
«Я увидел воочию, как функционирует государственный аппарат, как он принимает решения впопыхах, без должных знаний и продумывания последствий своих шагов. Моя оценка Рейгана, однако, была весьма высокой…»
Это в продвинутом США. Что творится в СССР/россии так и думать не хочется. Это на тему сверхмудрого государства, благотворно влияющего на экономику. Мизес на эту тему говорил еще раньше, исходя из функций и логики действий чиновника.
Для затравки пара цитат
«князь И. А. Хворостинин, живший в начале XVII в. На этого аристократа донесли властям, что он не соблюдает православного обряда, держит у себя в библиотеке латинские книги, зовет царя деспотом и сетует, что «на Москве людей нет, все люд глупый, жить тебе не с кем». Он бил челом, чтоб ему позволили уехать в Литву, в чем ему отказали, и кончил высылкой в далекий северный монастырь.»
Несколько веков прошло, а ничего не изменилось. Хоть и аристократ, выездную визу не дали. Даже близкая Литва уже бесконечно далекая Европа. Ну и закончилось традиционно плохо.
Или вот.
«…Весной 1874 г. несколько тысяч молодых людей, вдохновленных этими идеями, бросили ученье и отправились в народ. Здесь их ожидало разочарование. Мужик, знакомый им в основном по художественной литературе и полемическим трактатам, не желал иметь дела с явившимися его спасать студентами-идеалистами. Подозревая низменные мотивы (с которыми он единственно был знаком из своего опыта), он либо игнорировал их, либо передавал их уряднику. Однако худшее разочарование было связано не с враждебностью мужика, которую можно было списать за счет его темноты, а с его нравственными устоями. Радикальная молодежь с презрением относилась к собственности, особенно та часть ее, которая происходила из состоятельных семей; тяга к обогащению ассоциировалась для нее с отвергнутыми ею родителями. Посему она идеализировала сельскую общину и артель. Мужик же, перебивавшийся с хлеба на воду, смотрел на вещи совсем иначе. Он отчаянно стремился разжиться собственностью и не отличался особой разборчивостью в методах ее приобретения. По его представлениям, новый общественный строй должен был быть устроен так, чтобы он мог занять место помещика-эксплуататора. Интеллигенты могли предаваться разговорам о бескорыстном братстве, находясь на иждивении у родителей или у правительства (дававшего им стипендии) и поэтому не имея нужды конкурировать друг с другом. Мужик же вечно боролся за скудные ресурсы и оттого смотрел на конфликт (в том числе с применением силы и обмана) как на вполне нормальное явление.»
Тут прекрасно описано представление о реальности вообще, и о мужиках в частности. Как же они мне напоминают чудаков, топящих за «базовый доход». Эта же логика привела к появлению бандитов в 90е.
Есть и про упоминавшуюся вчера Финляндию
«Правительства Московии и Российской Империи обычно не торопились ломать административный аппарат, имевшийся на завоеванных территориях. Как правило, они предпочитали оставлять все более или менее по-старому, по крайней мере на какое-то время, и удовольствовались перенесением в Москву или Петербург лишь центрального управления. В разные периоды в России существовали районы с самоуправлением, над которыми бюрократия осуществляла только номинальный контроль. В царствование Александра I, когда территориальная децентрализация достигла наивысшей точки, обширные области империи обладали хартиями, которые давали их обитателям гораздо большую свободу политического самовыражения, чем в любой части собственной России. При этом государе Финляндия и Польша имели конституцию и национальные парламенты, обладавшие законодательной властью в своих внутренних делах. Курляндия и Ливония управлялись в соответствии с грамотами, первоначально данными шведами, затем подтвержденными Петром I и практически обеспечивавшими этим провинциям самоуправление. К кочевникам Сибири и Средней Азии относились весьма либерально, и постороннего вмешательства в их жизнь почти не было. Евреи также пользовались в черте оседлости автономией через посредство своих религиозных общинных организаций, называвшихся кагалами. Однако если разобраться в том, какие обстоятельства вызвали эти исключения из господствующего в стране централизма, то окажется, что, как правило, решающей причиной их было не признание за нерусскими национальностями некоего «права» на самоуправление, а административное благоразумие и нехватка персонала. На протяжении всей своей истории русская империя развивалась в направлении, диаметрально противоположном ходу эволюции Англии и Америки, неуклонно тяготея к централизму и бюрократизации. По мере роста правительственных органов автономия меньшинств и их территория под тем или иным предлогом урезались, так что к началу XX в. от этой автономии почти ничего не осталось. Польская конституция была отменена в 1831 г., а действие финской было практически приостановлено в 1899 г.; хартии Курляндии и Ливонии были основательно выхолощены, а азиатских кочевников и евреев полностью подчинили русским губернаторам. Накануне революции 1917 г. лишь среднеазиатские протектораты Хива и Бухара все еще сохраняли автономный статус, но их ликвидировали и включили в состав России сразу же после того, как в этом районе пришло к власти новое, коммунистическое правительство.»
Пара мыслей. Если невероятно схожие настроения полуторавековой давности привели к революции 1917, то и нынешние настроения приведут к чему-то подобному. Времена более вегетерианские, масштаб поменьше, так что я надеюсь жертв будет радикально меньше. Так что у нас есть пара десятилетий, чтобы запастись попкорном.
А вот для Украины ситуация туманная. С одной стороны, благодаря независимости и Майдана удалось избежать гарантированного кризиса. С другой – несколько веков оккупации и православие просто так не проходят, так что бурного роста тоже точно не будет.
